Иван Державин - Кто я? Туда я успею
– Обратил, а еще на то, что почти в каждой деревне построено по одному коттеджу. Чьи они?
– Новых землевладельцев. А живут в них их надсмотрщики, которые отслеживают освобождавшиеся участки. И в нашей деревне есть. Свой колхозный надел я им в аренду отдал, теперь ждут, не дождутся, когда умру, чтобы участок с домом забрать.
– Куда люди уезжают?
– Кто куда, а в основном на погост. Не знаю, кого там больше, старых или молодых. Всех Ельцин туда отправил. Сейчас его инициалами народ матом ругается и его именем. называет собак. И вот что важно, никто на это не обижается. Разве что демократы, которых народ ненавидит не меньше его, называя дерьмократами. А за Сталина, которого я тогда нехорошо обозвал, мой сосед кровно обиделся, потому что Сталина любили так, что слышать о нем плохое не могли. Не не хотели, а не могли, потому что душа не позволяла. Его было за что любить, несмотря на его жестокость, на что упирают демократы. Я в этом вопросе смотрю глубже. Даже простого человека оценивают в основном не по его внешности или характеру, а что он после себя оставил, к примеру, крепкую семью, построенный им дом, посаженное дерево. А о руководителе государства судят в первую очередь по тому, что он, в конечном счете, сделал для страны и своего народа. Сталин принял Россию с сохой и лучиной и оставил ее второй по могуществу державой в мире. И победил в самой кровавой войне в истории человечества, принеся ему спасение от фашизма. А Ельцин вслед за Горбачевым это государство под видом реформ уничтожил по указке нашего заклятого врага – Соединенных Штатов Америки. И сейчас все делает для исчезновения России как самостоятельного государства. Последствия его деятельности в народном хозяйстве в десятки раз превзошли последствия Второй мировой войны. Из нее тогда мы вышли еще более окрепшими во многих отраслях, а при Ельцине потеряли практически все. Промышленность, считай, полностью разграбили, деревня тоже, можно сказать, исчезла. Если бы только это. Ты еще не знаешь, что в паспорте, который ты получишь, не будет написано, что ты русский.
– Как это? – опешил Мч. – А кто я? Я только русский и другим себя не мыслю.
– По новому паспорту ты будешь никто или безликий россиянин. Все это преднамеренно сделано, чтобы исчезла именно русская нация. Естественно, я как русский человек против всего этого и живу надеждой, что на смену Ельцину придет молодой умный политик, думающий в первую очередь не о себе, а о народе, о сохранении и процветании России, наведет в ней элементарный порядок, чтобы богатые недра использовались не для обогащения кучки избранных, а на благо всех граждан, и тогда не будет нынешней пропасти между богатыми и бедными. Как это теперь сделать, я, честно говоря, не представляю, но уверен, что при умных политиках и законах это возможно, а главное, необходимо сделать.
– Но при сохранении существующего строя?
– Знаю, дружок, что тебе это неприятно слышать, но на данный момент отвечу положительно. О социализме в чистом виде и тем более о коммунизме, какая бы у них ни была прекрасная идеология, в обозримом будущем придется забыть. Может быть, лет через пятьдесят или сто она опять возродится, с учетом опыта СССР, но не сейчас. Однако не стоит так бояться капитализма. Весь цивилизованный мир живет при этом строе. У каждой страны своя специфика, и капитализм у всех разный. В Швеции он, например, с социалистическим уклоном, и шведы даже свой строй называют шведским социализмом. И в России капитализм должен быть свой, с учетом ее уникальности и опыта жизни при социализме. А мы скопировали капитализм, кстати, не самый лучший, у американцев, и вот что из этого вышло. Кроме как уродом, его никак не назовешь.
Так много поговорить с Федором Николаевичем я не успел. Но думаю, в этом расхождений у вас с ним не было. В чем он с вами не соглашался?
– В вопросах, которые его мало интересовали: о тех же гражданских свободах и частной собственности, о которых я упомянул. Но самое интересное, дружок, он меня и тут умудрялся забивать, доказывая, что от этих свобод простой народ ничего не выиграл, а выиграла опять же кучка избранных ловкачей. Взять ту же свободу слова, являющуюся едва ли не главным пунктом в правах человека, закрепленных в нашей конституции. Уж, как только сейчас в народе не ругают существующий антинародный строй, что о нем только не говорят. А богатые все больше богатеют, а народ продолжает вымирать по миллиону в год. Вон уже за первую десятку число миллиардеров у нас перевалило, в то время как три четверти населения по-прежнему живет в нищете. Получается, как по Крылову: «А Васька слушает да ест». – Доктор опять замолчал, продолжая рассуждать руками.
– Как же тогда понимать демократию? Насколько я знаю, она означает власть народа или большинства над меньшинством.
– Тебя этому когда-то в школе учили. А теперь жизнь научит, что все наоборот. У нас, в России, демократия – это ширма, которой прикрывается кучка людей, захватившая власть. А применительно ко всему миру эту ширму используют американцы, подчиняя своей воле другие страны и народы. Те страны, которые противятся насаждаемой им демократии, американцы просто уничтожают, как это сделали с помощью бомбежек с Югославией. При этом народам этих стран внушается мысль, что это делается в их же интересах. Даже анекдот такой об этом есть: «Не хотите нашу демократию? Тогда мы летим с бомбами к вам». К нам пока не летят только потому, что эта их политика нашла благодатную почву в лице самих наших руководителей.
Вошедший Коля положил на стол перед доктором несколько кассет.
– Здесь не только Кучин, а и Круг. Я вам еще привезу.
При прощании доктор сказал Мч, видя его неудовлетворенность разговором:
– Когда никогда, а это должно было произойти, дружок. Лучше бы, конечно, не так ужасно. Но это уже чисто русская специфика, которую хорошо выразил один из наших бывших горе – премьеров: «Хотели, как лучше, а получилось, как всегда». Тебе придется с этим смириться. Родину, как говорится, не выбирают. Я имею в виду нас, русских людей. Другим все равно, где жить, лишь бы хорошо платили. А у нас патриотизм в крови. За это нас не любят и ополчились против нас. Не сразу, но и ты свыкнешься с новой жизнью. Давай договоримся так. Загляни ко мне через недельку. Я попробую что-нибудь сделать для тебя. Главное, не унывай, ты молодой, еще можешь получить от жизни радость. Не лишай себя этой возможности.
Катя, почувствовав, что Мч расстроен, взяла его под руку и шепнула:
– После похорон я займусь поиском твоих родных. Я знаю, что такое их потерять, поэтому хорошо представляю, что значит их найти.
В дороге она и Коля, перебивая друг друга, рассказали, что доктор делал несколько попыток заставить Мч вспомнить хоть какие-то моменты жизни с детских лет до последней ночи. Но Мч все время слышал песни Кучина и ничего не помнил. Тогда доктор заставил его повторить бегло все, что было после того, как он очнулся в лесу: как разводил костер, как встретился с Федором Николаевичем, как пилил с ним дрова, как пил водку и проснулся с испуганным видом от выстрелов. Была повторена сцена посещения его Катей в камере и побег из милиции.
– Ты нас извини, – сказал Коля. – Это было нужно нам с Катюхой. Зато теперь мы верим тебе, как себе. Доктор тоже хотел знать о тебе правду. Как-никак, а тебя разыскивает милиция, и он преступил закон, принимая тебя. Но сейчас и он уверен в твоей невиновности и очень хочет тебе помочь.
***
Они отвезли Катю к ней домой, куда должны были приехать родители Павла, а сами отправились к Оле, Колиной невесте, но больше к ее бабушке, совсем недавно актрисе местного ныне закрытого драматического театра, чтобы с ее помощью изменить внешний вид Мч.
К доктору Мч ездил в кепке с длинным козырьком и в костюме Павла, который Коля отыскал в доме дяди. Люба его не успела переделать под мужа, а Мч он оказался почти в пору, только чуть коротковат.
Дом бабушки, мало отличавшийся от других старых частных домов Лесков, располагался недалеко от центра города.
Судя по небольшому Коле, Мч представлял Олю тоже некрупной и, разумеется, миловидной девушкой. Он полуошибся. Оля оказалась ростом с Дюймовочку и совершенно очаровательной с синими глазами в пол-лица. Бабушка, Вероника Максимовна, была среднего для женщины роста, статная и очень подвижная. Для взрослой внучки она казалась молодой. Колю они встретили, как родного, и без слез не обошлось.
Минут двадцать Мч сидел один в гостиной, пока женщины расспрашивали Колю о подробностях случившегося, уведя в дальнюю спальню. Возможно, это он их увел туда сам, чтобы рассказать о Мч.
Скоротать время Мч помог телевизор. Последних известий не было ни на одном канале. Пропуская американские фильмы, к которым он испытывал патологическое отторжение, как ко всему американскому, а сейчас тем более, он к огромной радости неожиданно наткнулся на Николая Сличенко, исполнявшего есенинскую песню «Письмо к матери». Мч в какой раз попытался вспомнить свою мать, но перед глазами появлялись то Люба, то Вероника Максимовна. Он заслушался и задумался настолько, что не заметил, как они вошли в гостиную. Бабушка погладила рукой кудри Мч и проговорила ласково:
